суббота, 6 февраля 2016 г.

Л. Улицкая, «Казус Кукоцкого»


Книгу и снятый по ней одноименный фильм часто (и довольно резко) критикуют. Все не так, как надо, все герои поступают довольно странно... Да, странно. Так, как возможно только в книгах и фильмах. И еще — в жизни. Да, даже мистические и фантастические вставки в романе очень жизненны.


В чем, собственно, казус гениального врача Кукоцкого? Продолжателя врачебной династии, на котором эта династия, да и весь род, прервались? Во многом, наверно. В том, что у него был уникальный дар «видения», благодаря которому он стал непревзойденным диагностом. В том, что он отстаивал право женщин на выбор — рожать ли «ненужного» ей в данный момент ребенка? В том, как сложилась его личная жизнь?

Да во всем, наверно. В том, как он заплатил своей судьбой за свои убеждения, за свою точку зрения. Вот такая судьба — своих детей у него не было. Была приемная дочь, Танечка, любимое и обожаемое и желанное (пусть еще до знакомства с ним) дитя. Она должна была родиться — она родилась. И выросла — абсолютной дрянью...

И было еще одно дитя, так и не принятое как дочь, просто случайный приемыш Тома. Девочка, которая родилась случайно у несчастной дворничихи, никому не нужная, родившаяся только потому, что аборты были запрещены. И именно она была той, которая ухаживала по мере сил за всем старшим поколением семьи Кукоцких, сначала пока Танечка развлекалась в своей манере, потом — когда она умерла из-за своих же взбрыков.

Причем Тоню можно еще и осуждать за то, что ухаживает-то плохо! То есть дело-то делает, но без любви, просто как «дешевая сиделка». А что, собственно, хотели? Ее-то тоже взяли в дом, но — как компаньонку Тане, «говорящую собачку». И очень кстати взяли, так как мать семейства, Елена, вскоре выжила из ума, и ухаживать за человеком с болезнью Альцгеймера кому-то же надо. Домработница да, есть, но она уже старенькая, больная, а тут еще ослепла, за ней за самой нужен уход. Каким образом умер сам Кукоцкий — мы не знаем, но явно одно, он стал конченным алкоголиком к старости, и уход за ним явно не был медом. Так что «ненужная» Тома ох как пригодилась!

И осуждать ее за то, что Елену она поселила под конец жизни в каморку Василисы, не приходится. Сама-то «святая» Елена никогда особо не переживала из-за того, что Василиса живет в каморке.

Да, вот такой казус, — гениальный врач, переживавший за всех женщин, помогающий людям появиться (или не появиться) на свет ничего не смог сделать для своих женщин. Любимой жене Елене он сам удалил матку, тем спасая ее жизнь, а спустя годы попрекнул ее же отсутствием этого органа. Большего оскорбления быть не может, и их отношения на этом закончились... Странно? Гораздо странней то, что она, уже лишившись ума, жила рядом с ним еще годы и годы, и никакой помощи не получала.

Любимая приемная дочь Таня просто сбилась с круга, пошла вразнос, умерла беременной. Конечно, запретить ей он ничего не мог, но он и не пытался хотя бы просто поговорить с ней.

Ну и домработница Василиса, которая столько лет жила в семье «как своя» (в своей каморке), старела, болела, сама вправляла вываливающуюся матку, и никто не пытался как-то ей помочь. А потом и она умерла, и осталась только совсем выжившая из ума Елена и «лишняя» Тома, которая, дохаживая всю семью, умудрилась и выучиться, и замуж выйти. Да, есть еще старшая дочь Тани, Женечка. Она любит бабушку Елену, приезжает изредка навестить и помыть ее, ну и заодно ужаснуться тому, как Тома плохо за бабкой ухаживает...

Ну вот такая книга, не мрачная, но — грустная, очень грустная. И у всех героев был какой-то свой дар, но они не употребили его во благо хотя бы своей семьи, своих самых дорогих людей. Вот такой казус, что поделаешь... Такая жизнь.



Комментариев нет:

Отправить комментарий