понедельник, 29 мая 2017 г.

«Капля за каплей», Борис Васильев


«Я не понимаю, какая сила переводит стрелки судеб, я - крохотная пылинка на колесах вагонов, я лечу с ними туда, куда меня везут. Где-то на иных поездах сейчас мои мама и папа, и поезда наши стремительно мчатся в разные стороны».


Страшная такая повесть... написанная от лица очень молодого человека, почти мальчика (16 лет!), вынужденного, однако, повзрослеть, возмужать, почти состариться за очень короткое время. И он не пишет, а вспоминает и думает, совершая свою последнюю, самую серьезную работу, — умирая...

И знаете, читать это очень интересно (хотя и муторно до тошноты)! На то это и Борис Васильев. Оторваться трудно. И все же, хоть убейте, на каждой странице незримая печать: КОНЪЮНКТУРА! ПЕРЕБОР!

Ну потому что как хотите, а это ОНО и есть! Нет, ну время герою повести выпало трудное (а когда оно легкое?), повидать и пережить ему пришлось многое, и остальным действующим лицам — не меньше.

Да всем, всем там досталось с перебором, все испили, но почему же, почему нет ни одного нормального человека?! С нормальной человеческой судьбой, с нормальными чувствами? С прошлым и будущим, которых не надо бояться?

Хорошо, речь идет о действительно непростых временах (1937-40, видимо), но и в эти времена люди жили. Просто жили, работали, не боялись арестов. Да в более ранних произведениях того же Васильева, — были же нормальные люди и нормальные жизненные обстоятельства?!

Даже вот такое обстоятельство, — если дело происходит приблизительно в сороковом году, то кто и как будет воевать через год? Всех поубивали, пересажали, на воле остались только до полусмерти запуганные, загнанные, забитые... люди? зайцы? крысы? Да нет, это уже вообще не млекопитающие, это что-то другое.

А, ну есть еще и те, кто «Из нас выдавливают Россию. Ту Россию, о которой я рассказывала тебе. Россия писала стихи. Прекрасные, удивительные стихи. А ее швырнули в грязь и топчут сапогами. Выдавливают ее из нас. Капля за каплей».

Ах, Борис Львович... Зачем уж так-то? Нет, ну я все понимаю, начало «лихих девяностых», надо было что-то эдакое на злобу дня. Но уж очень, Очень зло по отношению ко всей стране. Ну не была она «гигантской мертвецкой».

Откуда бы иначе в ней появились все те люди, которые стали героями его прошлых произведений? Они-то жили там же, и не было в них того вечного страха, вечной потребности бежать, предавать, убивать.

«Я чувствую запах страха. Люди истекают им перед цепными псами, сорвавшимися с цепей, перед старательными дулами расстрелов, перед временами, когда человека нет. Есть носитель чего-то: греха, идеи, веры, измены. Сосуд, из которого можно выплеснуть его собственную жизнь, если кому-то кажется, что она не соответствует».

Кто истекал страхом? Герои его же «Офицеров» и прочих произведений? Или это он о другом, параллельном мире пишет?

Замученные голодом, не считающие ужасом трупоедство, даже рецептиками делятся, не поморщившись... «Это уж вы не серчайте, это я не по слухам говорю: только помрет - еще теплого порубят, если силы остались, а нет - так целого в котел. Головой вниз: мозги наваристее».

Да, вот такие дела. Читать, в общем, интересно, но — как же омерзительно... Даже обидно за любимого писателя, что навалял такого. Даже странно, что эта «чернушная» повесть в сборнике стоит рядом с другой, «Летят мои кони», — о том же времени и того же писателя, но какая же разница...

Комментариев нет:

Отправить комментарий